Михаил Беляев: Где бы занять, чтобы приватизировать?

Минфин РФ предложил 25 иностранным и 3 российским банкам выступить организаторами размещения еврооблигаций на сумму 3 млрд. долларов.  22 иностранных банка ответили отказом или близки к этому. Западная пресса немедленно интерпретировала новость в том  ключе, что попытка России вернуться к практике валютных займов на Западе в обход санкций провалилась. 

Американские Минфин и Госдеп рекомендовали шести банкам своей страны  воздержаться от покупки российских ценных  бумаг. Поисками предлога они себя не утруждали: по их мнению, деньги могли пойти на поддержание российских компаний, которые находятся под санкциями. Соответственно, и  Брюссель порекомендовал  банкам Евросоюза не участвовать в сделке.  Как это скажется на российских финансах? 

Подобную реакцию от западноевропейских кредитных институтов можно было предвидеть. Вероятность размещения бумаг на еврорынке была пятьдесят на пятьдесят. Хотя в феврале, когда российский Минфин разослал предложения 28 банкам (25 иностранным и трем российским), он был настроен вполне оптимистично.  Спокойное настроение финансового ведомства основывалось на том, что  Россия числится как достаточно надежный партнер в смысле займа, о чем свидетельствует практика,  аккуратно обслуживает все свои заимствования, несмотря на сложности в экономике. Кроме того,  введенные Соединенными Штатами и Западной Европой санкции касаются отдельных компаний, отдельных  физических лиц, но ни в коем случае не относятся к суверенному долгу.  В общем-то, и сумма небольшая, а условия размещения вполне привлекательные (по оценкам экспертов около 4,5% со сроком на 7-10 лет). 

Но могли быть и сомнения, причем сугубо экономического порядка. Прежде всего, речь идет о невысоком рейтинге России, по оценке некоторых ведущих рейтинговых агентств. Но это обстоятельство могло сказаться скорее на условиях размещения, поскольку мы  числимся как заемщики, аккуратно выполняющие свои внешние обязательства.  

Объяснить, почему ЕС действовал подобным образом, конечно же, можно. Отчетливо просматривается  взаимосвязь политического и экономического фактора. Политическая ситуация понятна. Западная Европа, которая на пике интеграционной активности в свое время рассматривалась даже как второй «центр силы», всерьёз соперничающий с США, заметно потускнела.  Экономическая ситуация в Европе не самая лучшая.  Поэтому они не хотят портить отношения с Соединенными Штатами, которые, как правило, быстрее выходят из кризисной ситуации и могут в известной мере послужить локомотивом для Западной Европы. Что же касается внешней политики, то в ней ЕС целиком и полностью опирается на Соединенные Штаты. 

Можно назвать и другие причины, не в них в конечном итоге дело. Для нас существенно, что решение фактически принято. Какие последствия могут быть для нас? Если оставить в стороне эмоции – давние партнеры не пошли нам навстречу - то никакой трагедии не просматривается даже в бинокль. Во-первых, сумма не такая уж большая, это всего 3 млрд. долл. Для сравнения напомним, что  у нас общий дефицит бюджета, запланированный на этот год, равен приблизительно 30 млрд. долл.  Так что  сумма действительно не решающая. 

Правда, для нас сейчас каждый рубль и каждый доллар значим, потому что наша экономика переживает не лучшие времена. В том числе и потому что все еще адаптируется к новым условиям существования,  под которыми имеются в виду и санкции, и понижение цен на нефть - наш основной продукт,  на котором держится и внешнеторговый баланс, и бюджет. 

Соответственно, Минфину придется потрудиться над поисками средств для балансирования главного финансового документа страны. Минфин выдвинул предложения в своем традиционном ключе. По версии ведомства  это может быть приватизация определенных активов, принадлежащих государству, это могут быть средства резервного фонда, это может быть сокращение расходов (при этом Минфин  намекает на социальную сферу, хотя она декларируется как неприкосновенная), это могут быть и другие инструменты. 

Набор, прямо скажем, небогатый. Но дело даже не в этом. Тревожный и неприятный для экономического анализа момент состоит в том, что Минфин мыслит в рамках той парадигмы, что ничего в экономике менять не надо, что у нас все в порядке, и что стоит только изыскать средства для балансирования бюджета, как все наладится. Но продажу, например, государственных активов можно сравнить с продажей столового серебра богатой некогда семьей, попавшей в сложное положение.  Это недальновидные, конъюнктурные и сиюминутные решения, направленные на преодоление объективных и системных трудностей, в которые попала наша экономика. Иными словами, не заметен  государственный подход к стратегическому решению наших проблем. Спору нет – бюджет важный компонент экономики. Но это далеко не вся экономика. Поэтому и относиться к нему как к «священной корове» не стоит, полагая, что только бюджет спасет страну от всех невзгод. Необходим более широкий и глубокий взгляд на вещи. 

Кроме того мы почему-то постоянно действуем с оглядкой на внешние факторы. Смотрим то на запад, то на восток. Ищем решения вне своей страны, вне своей экономики. На мой взгляд, мы могли бы вполне обойтись без размещения этих средств на еврорынке. У нас достаточно внутренних ресурсов. В том числе и финансовых. Методы их мобилизации хорошо известны и успешно применяются во многих странах с рыночной экономикой. Прежде необходимо активизировать  сбережения граждан через фондовый рынок, а не только через банковскую систему. У нас по разным оценкам гуляют на руках у населения от 5 трлн. руб. до 30 трлн. руб. Инструменты привлечения – внутренние займы, фондовый рынок и институциональные инвесторы, т.е. страховые компании, пенсионные фонды и различные паевые фонды. Такой механизм отлажен  во всех развитых экономических странах и прежде всего в самих Штатах Америки.  

Это те ресурсы, которые могли бы помочь нашей экономике преодолеть трудности, выйти на устойчивую траекторию развития и двигаться вперед.  Таким образом, преодолеть  наши сложности и увеличить доходы бюджета можно не методами  латания дыр «тришкиного кафтана», а на основе  растущего валового внутреннего продукта и повышения его эффективности.  Как следствие, пойдут налоговые поступления от работающих предприятий,  от физических лиц, которые будут получать заработную плату (не говоря о сильном социальном компоненте). Немаловажно, что расширится такой важный драйвер экономики как потребительский спрос. Вот к этой модели мы никак и не можем сделать шаг, а все ищем, где бы занять,  что бы продать или приватизировать, и таким образом получить лишь краткосрочную финансовую передышку, но в самом ближайшем времени столкнуться с необходимостью решать те же самые проблемы. Только уже без возможности внешних займов и с распроданными активами.